Унесенные Ветром

Можно ли одной статьей описать всю магическую прелесть книги Маргарет Митчелл? Нет… Книга на все времена, история, которая переживет еще ни одно поколение, и все также будет оставаться неповторимой и самой волшебной историей любви. Вот пишу сейчас это, и не могу сдержать слез. Вспоминаю, когда читала книгу, я улетала на много лет назад. Я видела Скарлетт, видела Ретта, видела, как зарождалась самая неземная на свете любовь. Я еще нигде не встречала такого идеального столкновения темпераментов, такого проявления чувств по отношению друг к другу. Маргарет Митчелл просто необыкновенно точно описала каждое переживание своего героя. Она пишет – ты читаешь, и ощущаешь, как каждое прочитанное тобою слово просачивается в твои клетки, проникает тебе в кровь и плывет прямо к сердцу, и заставляет его биться быстрее и быстрее.

Только посмотрите –

«— Я не стану просить вас ни понять меня, ни простить. Мне, в общем-то, безразлично, будет ли это доступно вашему пониманию, так как я сам никогда не пойму и не прощу себе этого идиотского поступка. Меня бесит мое еще не изжитое до конца донкихотство…..Впрочем, это не важно. Я ухожу на войну. — Внезапно он расхохотался — звонко, от души, разбудив эхо в глубине темного леса. — «Тебя любить не мог бы я столь сильно, когда б превыше не любил я Честь». Очень подходящие к случаю слова, не так ли? И уж конечно, лучше всего, что я мог бы придумать сам в такую, как сейчас, минуту. Ведь я люблю вас, Скарлетт, невзирая на то, что сказал вам когда-то ночью, месяц назад, у вас на веранде.
В медлительной речи его звучала ласка, и его теплые, сильные руки сжали ее голые локти.
— Я люблю вас, Скарлетт, потому что мы с вами такие родственные души. Мы оба отступники, моя дорогая, и низкие себялюбцы. Плевать мы хотели на все на свете — лишь бы нам самим было хорошо, а там пропади все пропадом.
Его голос продолжал долетать до нее из мрака, она слышала слова, но они звучали бессмысленно. Ее усталый мозг старался воспринять жестокую истину — Ретт покидает ее здесь, оставляет на произвол янки. В мозгу стучало: «Он покидает меня: Он покидает меня». Но мысль эта не пробуждала в ней никаких эмоций.
А потом она почувствовала его руки вокруг своей талии, вокруг своих плеч, ощутила твердые мускулы его бедер, и пуговицы его сюртука впились ей в грудь. Жаркая тревожная волна поднялась со дна ее души, сметая все, заставляя забыть, где она и что с ней происходит. Она почувствовала, что слабеет, что беспомощна, как тряпичная кукла, в его руках, а эти руки были так успокоительно надежны.
Он целовал ее. Она чувствовала шершавость его усов на своих губах, его поцелуй был долгим, неспешным, его горячие губы медлили, прильнув к ее губам, словно впереди у него была еще целая ночь, Чарльз никогда не целовал ее так. И никогда от поцелуев Тарлтонов или братьев Калвертов не творилось с ней такого: ее обдавало то жаром, то холодом, колени у нее слабели и ноги подкашивались. Он слегка отклонил ее назад, и его губы скользнули по ее шее ниже, туда, где вырез лифа был застегнут тяжелой камеей.
— Радость моя, — шептал он. — О, моя радость!».

Я могу перечитывать это вновь и вновь. Внутри меня все будто переворачивается, стоит мне только представить эту картину перед своими глазами. Это один из тех моментов в фильме, который постоянно хочется отмотать назад и пересмотреть снова. И еще, я просто обожаю сцену, где Ретт делает Скарлетт предложение руки и сердца. Ретт Батлер воистину очаровательный мужчина. Он «плохой парень», как это принято сейчас говорить, но все женщины вокруг хотят откусить от него хотябы маленький кусочек. А его волнует та, которая больше остальных сопротивляется этому чувству. И ему не нужна другая… Даже спустя много много лет…
Сцена предложения Ретта –
«— Не кричите, — сказал он. — Я предлагаю вам руку и сердце. Может быть, для большей убедительности мне встать на колени? Она лишь выдохнула: «О!» — и с размаху села на диван. Раскрыв рот, она смотрела на него и думала, что это, может, коньяк играет с ней злую шутку, и совсем некстати вдруг вспомнила его насмешливое: «Моя дорогая, я не из тех, кто женится». Либо она пьяна, либо Ретт рехнулся. Но он не производил впечатления сумасшедшего. Тон у него был спокойный, словно он говорил с ней о погоде, и его мягкий, тягучий голос звучал в ее ушах как всегда ровно.
— Я всю жизнь стремился завладеть вами, Скарлетт, с того первого дня, как увидел вас в Двенадцати Дубах, когда вы швырнули в угол вазу и чертыхнулись неподобающим даме образом. Я всю жизнь стремился так или иначе завладеть вами. Но как только у вас с Франком завелись небольшие денежки, я понял, что вы уже больше не придете ко мне и не попросите взаймы на весьма интересных условиях. Значит, как я понимаю, выход один: надо на вас жениться.
……
— Но, видите ли.., в общем, не важно. Просто не хочу выходить замуж, и все.
— Но, бедное мое дитя, вы же ни разу еще не были по-настоящему замужем. Откуда вам знать, что это такое? Согласен, вам не очень везло: один раз вы вышли замуж, чтобы досадить, другой раз — из-за денег. А вы когда-нибудь думали о том, что можно выйти замуж — ради удовольствия?
— Удовольствия?! Не говорите глупостей! Никакого удовольствия в браке нет.
……
— Скарлетт О’Хара, вы просто дура! — вырвалось у него. И прежде чем ее мысли успели вернуться из далеких странствий, руки его обвились вокруг нее, уверенно и крепко, как много лет тому назад на темной дороге в Тару. И нахлынула беспомощность, она почувствовала, что сдается, почва уходит из-под ног и что-то теплое обволакивает ее, лишая воли. А бесстрастное лицо Эшли Уилкса расплывается и тонет в пустоте. Ретт запрокинул ей голову и, прижав к своему плечу, поцеловал — сначала нежно, потом со стремительно нарастающей страстью, заставившей ее прижаться к нему, как к своему единственному спасению в этом хмельном, качающемся мире. Его жадный рот раздвинул ее дрожащие губы, по нервам пробежал ток, будя в ней ощущения, которых она раньше не знала и не думала, что способна познать. И прежде чем отдаться во власть закрутившего ее вихря, она поняла, что тоже целует его.
— Перестаньте.., пожалуйста, я сейчас лишусь чувств, — прошептала она, делая слабую попытку отвернуться от него. Но он снова крепко прижал ее голову к своему плечу, и она, как в тумане, увидела его лицо. Широко раскрытые глаза его страстно блестели, руки дрожали, так что она даже испугалась.
— А я и хочу, чтобы вы лишились чувств. Я заставлю вас лишиться чувств. Вы многие годы не допускали, чтобы это с вами случилось. Ведь ни один из этих дураков, которых вы знали, не целовал вас так, правда? Ваш драгоценный Чарльз, или Фрэнк, или этот ваш дурачок Эшли…
— Прошу вас…
— Я сказал: ваш дурачок Эшли. Все эти джентльмены — да что они знают о женщинах? Что они знали о вас? Вот я вас знаю.
Его губы снова прижались к ее губам, и она сдалась без борьбы, слишком ослабев, чтобы даже отвернуть голову, — да она и не хотела отворачиваться; сердце у нее колотилось так отчаянно, что ее всю сотрясало от его ударов, и ей становилось страшно от силы Ретта и собственной слабости. Что он с ней сейчас сделает? Она в самом деле лишится чувств, если он не отпустит ее. Если бы он только отпустил ее… Ах, если бы он никогда ее не отпускал.
— Скажите «да»! — Губы их почти соприкасались, а его глаза были так близко, что казались огромными и заполняли все пространство. — Скажите «да», черт бы вас подрал! Или…
Она шепнула: «Да», не успев даже подумать, точно он силой вырвал у нее это слово и она произнесла его, сама того не желая. Но как только она его произнесла, в душе ее наступило внезапное успокоение, голова перестала кружиться и даже чувство опьянения будто прошло. Она пообещала выйти за него замуж, хотя вовсе не собиралась давать такое обещание. Она сама не понимала, как это случилось, но в общем-то не жалела о случившемся. Теперь ей казалось даже вполне естественным, что она сказала «да», — точно вмешалась некая божественная сила и некая могучая рука уладила все ее дела, разрешила все ее проблемы.
Ретт быстро перевел дух, услышав ее «да», и нагнулся над ней, словно хотел еще раз поцеловать; она закрыла глаза, откинула голову. Но он отстранился от нее, и она почувствовала легкое разочарование. Странное это было ощущение, когда он так ее целовал — странное и волнующее…»

Вот так вот… Пережив столько всего, оставаться такой девочкой в душе, и все еще вызывать такие чувства у самого независимого холостяка в округе, МАЛО ТОГО, добиться от него предложения руки и сердца… Этого никто не мог ожидать. А Скарлетт, помешанная на любви детства, ничтожестве Эшли, не могла правильно распознать свои же чувства. Ведь как бы мы ни умирали за Ален Делона, однажды мы выходим замуж за своего мужчину, которого очень сильно любим, но это … не Ален Делон. И кем мы на самом деле дорожим? Верный ответ - мужем, который всегда рядом. Но молодая Скарлетт, при всей силе своего внутреннего Я, в любви оказалась игроком очень неопытным. Да, она могла завоевать любого мужчину вокруг себя одним только взглядом, найти подход к сердцу любого, но свое собственное сердце Скарлетт все никак не могла расслышать. Ретт… он готов был отдать ей всего себя. После рождения дочки, он готов был свернуть горы от счастья, он бы и луну с неба достал, но он не получал никакого отклика в сердце любимой жены. И это привело к тому, что все, что было построено на непрочном фундаменте, в один день рассыпалось как простой карточный домик. Чаша терпения Ретта Батлера была переполнена, и однажды он просто ушел. И уже неважно, что Скарлетт поняла, как много он для нее значил все это время, но он больше не верил ей. Ее зеленые, как изумруды, глаза больше не убеждали его… Они так часто ему врали. Ретт ушел… И на этот раз Скарлетт осталась совсем одна.. Книга завершается бесподобными словами Скарлетт – «Завтра уже будет другой день» («Tomorrow is another day»). Слова, которые доносят до нас, что это совсем не конец истории, а только начало; Ведь она не из тех, кто сдается, и поэтому Скарлетт решает приступить к новой миссии - во что бы то ни стало вернуть самую большую и настоящую любовь своей жизни, своего мужа, Ретта Батлера. И прежде всего вернуть ЕГО ЛЮБОВЬ к себе.
«Оказывается, ей надо было потерять их всех, чтобы понять, как она любит Ретта, — любит, потому что он сильный и беспринципный, страстный и земной, как она.»

Это интересно –
Несмотря на многочисленные просьбы поклонников, Маргарет Митчелл не написала больше ни одной книги. 11 августа 1949 года по дороге в кино её сбил автомобиль (водитель которого раньше работал таксистом, отсюда нередкие ошибочные утверждения, что её сбило такси), и спустя 5 дней она скончалась, не приходя в сознание.

Сначала автор планировала назвать роман «Tote your heavy bag» или «Tomorrow is another day». Название «Gone with the wind» основывается на третьей строфе стихотворения Э.Доусона «Non Sum Qualis eram Bonae Sub Regno Cynarae».

В 1991 году американская писательница Александра Рипли пишет книгу-продолжение «Скарлетт» о следущем этапе семейной жизни Скарлетт и Ретта Батлера.



Использованы материалы с сайта ru.wikipedia.org